Теплый ветер в поле летал, гулял, глядел, а потом
Этот ветер в окна влетел и мне рассказал он шепотом:
«Очень много смуглых ребят уже сегодняшним вечером
К нам придут рубить всех подряд крича на тюркском наречии».

А я в свои пятнадцать годков понюхал смерть и пороху,
Голову снимаю легко как будто шляпку с подсолнуха.
Не рискуй с такой детворой на саблях в поле тягаться ты,
Было выходил и один в соотношеньи к двенадцати.

Вот уж видно их в далеке,
Черный главарь по-звериному щерится.
Что ты позабыл на реке,
Что называется вольной Медведицей?!

Должен ты накрыться в бою
По моему разумению детскому.
Я тебе по-русски пою,
Но, если хочешь, могу по-турецкому!

Подходи, ребятки, давай!
Я нараспашку весь будто в исподнице.
Пика это мой каравай:
Кто рот разявит – тот в раз успокоится!

Хура-хура-хура-хура корк!
Слышу турецкие возгласы резкие.
А вон тому красивому щас
В голову дам заточёной железкой.